Как-то итальянцы снимали кино про Афган. Стол им накрыли с боржоми. А когда мы выложили синьорам мины `Made in Italy`, на которых наши ребята подрывались, сразу глаза опустили. Попросили они показать, как бойцы батальона стреляют. Я сказал, что мы - стройбат. А мои `орлы` были под два метра ростом! Когда начали стрелять, влет все размочили, догадались иностранцы, что это не строительный батальон.
Если люди спят с оружием под подушкой - это война. И если граната в `лифчике` - это война. Много эпизодов было. Осознаешь потом. А тогда и не думали, что могли голову оторвать. Было единение, духовное братство.
Командующий Громов говорил, что наши мальчики показывали чудеса мужества. Ребята были очень хорошие. У меня впечатление осталось самое светлое - и о солдатах, и о прапорщиках, и о молодых лейтенантах. Я с гордостью вспоминаю, как мне, вспотевшему, солдат безрукавочку одевал, чтобы я не
простыл. Это не подхалимаж - это уважение.
Мои ребята называли меня `батя`. И я этим горжусь, потому что `гнилых` офицеров таким именем не назовут. Когда я на Кушке выезжал домой на поезде, весь разведбат убежал с дислокации и строевым шагом прошел мимо вагона. Я даже заревел.
В Афганистане я без отпуска был 20 месяцев, и ни одного дня не болел. Ни одного глотка сырой воды не сделал, ведь в горах на `духовском` керогазе вода кипит за пару минут в разреженном воздухе. А кто не выдерживал, пил из ручья, мог болезнь схватить.
В горах по рации ловил разговоры ташкентских таксистов. Улицы называют знакомые, когда возят пассажиров - все слышно. Какое там небо красивое ночью, можно часами смотреть на звезды. Они крупные, видно движение комет. А днем голубизна неба удивительная, ни одного дымка. `Зеленка`, где вода есть, камыш, тополя - въезжаешь, сразу воздух свежий. Цвет яркий - в глазах рябит.
Операция `Кандагар`
- В январе 1989 года в Кандагаре уже не было наших частей. Когда мы туда следовали, из Пакистана за нами шли два каравана, чтобы взять нас, 170 человек, в заложники. У нас была прямая связь с Язовым и Горбачевым. Я доложил, что разведданные есть очень неприятные. Пошла дальняя авиация,
разобрались с ними.
А я со своей десантной ротой прибыл в Кандагар на пяти бортах с задачей: блокировать аэропорт, обеспечить круговую охрану для посадки и взлета наших самолетов, подвозивших боеприпасы, горючее и продукты для Народной армии Афганистана. Две недели мы выполняли такую работу - охрана, блокирование. Каждый борт встречаем с моими разведчиками, с нами собаки.
Афганцев проверяли на предмет наличия взрывчатки, чтобы они нас не подорвали. Они ящики с самолетов разгружают, каждый борт где-то по 10 по 15 тонн. На машинах вывозят. Все контролируется, чтобы нас тут не уничтожили. Днем - боевое дежурство, а ночью разгрузка.
Вот в это время нас обстреливали. За две недели 700 пусков ракет по нам сделали. Спасательный самолет подбили, и один самолет разрушился - хвост отлетел при посадке. Благо, стрелок-радист был пристегнут ремнями, а то бы его размазало, как масло, по бронестеклу.
Мы обманули `духов`. Должны были уходить из аэропорта Кандагара 6 февраля, а улетели 5-го, на день раньше. `Духи` готовили нам `подарки` за работу - головы поотрезают, и все. С Василием Анатольевичем Шабалиным мы приняли решение: изменить дату вылета. Отступали задним ходом, в самолеты всех загрузили, а в борткабины по 25-27 человек набивается. Кислородные маски,
как положено. Бегаю, считаю, все ли на месте. Не дай Бог, кого оставлю, мне никто этого не простит. Взлетели. Через минут 7-8 ничего снизу не слышно, значит, удачно.
Выход
Утром 5 февраля 1989 года я прибыл из Кандагара в Шинданд в полчетвертого утра, и корреспондент `Юности` пришел интервью брать. А я простужен был, мне не до интервью. В пять часов меня комдив вызвал, уже отдали `зеленым` наши военные городки. И я получил приказ: блокировать аэропорт в Шинданде. Когда дивизия уходила, мои подразделения были по плану командования раскинуты по частям и выполняли боевую задачу. Мы следили, чтобы `духи` не минировали дорогу, чтобы не было обстрелов скопления наших войск. Дивизия уже направлялась к Торгунди и далее на Кушку. Все ушли, и наша разведдесантная рота замыкала путь на Герат. В Герате тоже блокировали сопки - дивизия шла, а мы сзади. Там нас обстреляли. Потом перевал прошли. В Торгунди получил задачу: блокировать
|
