Ю.П. Мокринский энергично взялся за подготовку операции. Вскоре над водой заклубились густые облака дыма. Бойцы устремились вперед, кто по хлипкому мосту, кто по рельсам и трубам, кто на сколоченных наспех плотах или просто вплавь.
Наконец, через канал саперами наведен мост. Переправляются танки и артиллерия. Враг бросается в контратаку. Безуспешно. Еще одна. Тщетно. На плечах отброшенных гитлеровцев бойцы 756-го полка (командир - полковник Ф.М. Зинченко) врываются на станцию Бойсселыптрассе, захватывают в плен до роты фашистов вместе с их командиром. К одиннадцати часам 28 апреля части нашей дивизии овладели заводским кварталом южнее Малого Тиргартена. Перед нами лежала Моабитская тюрьма - огромное зловещее здание, встретившее нас ураганным огнем. Было известно, что оборону Моабита возглавляет Геббельс и что сам он с большой группой гитлеровцев находится где-то в этом районе. Вызываю по телефону Зинченко и даю ему задание: `Вы наступаете на Моабитскую тюрьму севернее Малого Тиргартена во взаимодействии с полковником Мочаловым. Он будет наступать южнее. Задача: окружить и пленить вражескую группировку`.
Адъютант Курбатов докладывает, что у телефона - командир 469-го полка полковник М.А. Мочалов. Беру трубку и объясняю ему, как действовать. Атака началась. После короткого, но мощного артналета полки двинулись вперед. Преходит полтора часа. Докладывают, что взяты первые пленные. Проходит еще некоторое время. Подводят вторую группу, человек восемьсот. Тюрьма уже в наших руках. Распахнуты двери камер, освобождены узники. Только после окончания войны я узнал, что в этой тюрьме находился ранее и погиб выдающийся советский татарский поэт Муса Джалиль. До самой смерти мужественный патриот не прекращал борьбу с врагом, писал свои пламенные стихи, верил в нашу победу. Среди освобожденных из тюрьмы в те апрельские дни были не только советские люди, но и чехи, поляки, французы. Были там и немецкие коммунисты, верные сподвижники и ученики Эрнста Тельмана (кстати, он тоже томился в Моабитской тюрьме в тридцатые годы). Ничто не могло поколебать их мужества и воли. Никогда не забыть мне слов одного из спасенных нами немецких коммунистов: `Как счастлив я! Наконец-то мой многострадальный народ дождался сввбоды. Теперь можно спокойно умереть...` Увы, на следующий день его действительно не стало: слишком тяжелы были пытки и лишения в страшных казематах Моабита.
Бой не закончился, еще ухают пушки, улицы окутаны дымом. А из подвалов и уцелевших домов выбираются берлинцы. Они бросаются к убитым лошадям. Голод. Магазины закрыты. Хозяева скрылись. Приказываю открыть уцелевшие магазины, снабдить жителей продовольствием.
Фашисты сопротивлялись с фанатизмом обреченных, цеплялись за каждый переулок, за каждый дом, вводили в бой все нввые подкрепления. Но штурмовые батальоны дивизии неудержимо пробивались вперед, раскалывали оборону врага, умело обходили наиболее укрепленные здания, не обращая внимания на оставшиеся позади вражеские гарнизоны. Их ликвидировали подразделения второго эшелона. Священная ненависть к фашистским захватчикам вела советских воинов на бессмертные подвиги. Под прикрытием танков они вплотную подбирались к домам, врывались в них, уничтожая `фаустников` и вражеских снайперов гранатами и автоматным огнем или бутылками с горючей смесью. Так, очищая дом за домом, квартал за кварталом, части дивизии 28 апреля овладели всем районом Моабит. Расчет гитлеровцев обескровить и отбросить нас назад полностью провалился. Более того, дивизия наступала на этом направлении только двумя полками - 756-м и 469-м, а третий полк (674-й подполковника А.Д. Плеходанова) находился пока во втором эшелоне и готовился к решающему удару по рейхстагу. К 19 часам 28 апреля после тяжелых уличных боев наша 150-я и соседняя 171-я дивизии вышли на северо-западный берег реки Шпрее по набережной Фридрихсуфер. За рекой были германские правительственные учреждения и рейхстаг. Отступив на южный берег Шпрее, гитлеровцы не успели взорвать мост Мольтке, но заминировали его. Для обороны моста противник сосредоточил боевые группы из эсэсовских батальонов, специально подготовленных `фаустников`, лучших солдат из пехотных, а также зенитных подразделений авиационных частей. Немцы предпринимали отчаянные усилия к тому, чтобы взорвать мост. К вечеру им это удалось, но лишь частично: по нему можно было переправлять орудия и даже пустить танки.
|
