Депутат Московской городской думы.
Родился в 1960 году. Окончил Московский государственный открытый университет по специальности 'юриспруденция' и Российскую академию государственной службы при Президенте Российской Федерации по специальности 'государственное и муниципальное управление'.

Перед избранием в законодательный орган столицы был председателем правления Союза ветеранов Афганистана Северного административного округа Москвы.

Награжден орденом Красной Звезды, многочисленными медалями.
Женат, воспитывает сына.

Сергей Юрьевич Осадчий - человек, в столице достаточно известный, не нуждается в дополнительном представлении. Много лет назад он целиком и полностью посвятил себя общественной работе, был депутатом Моссовета 20-го созыва. Для него заботы и нужды избирателей - дело глубоко личное. Не случайно в декабре 1998 года он в очередной раз был избран в Московскую городскую думу.

Есть в богатой биографии Сергея Юрьевича страница, которая, наверное, и стала определяющим стержнем всей его дальнейшей жизни. В декабре 1979 года вместе с тысячами других советских солдат Сергей Юрьевич пересек границу Афганистана:

:Ночь накануне наступления 1980 года Сергей Осадчий не забудет, наверное, никогда. В лагере полевого узла связи неподалеку от Саланга готовились встречать Новый год. Уже давно заступил на дежурство наряд, боевое охранение заняло свои позиции. Свободные от службы солдаты складывали в 'общий котел' нехитрое угощение.

Тишину и смоляную темень афганской ночи разорвали пулеметные очереди. Боевики ударили с окружавших лагерь гор. Стало понятным, почему всю предыдущую неделю офицеры так требовательно заставляли отрабатывать действия по боевому расчету. Занять указанные места теперь было 'делом техники'. Однако любое передвижение под свинцовым дождем требовало особой ловкости: свистевшие пули заставляли бойцов вжиматься в чужую землю. Прицельный огонь боевого охранения, насколько он только был возможен в непроглядной ночи, сбил напор атакующих. Еще несколько часов перестрелка лениво продолжалась, но едва засерело, горы опустели: 'духи' редко шли на открытое столкновение:

До этой ночи жизнь Сергея Осадчего мало чем отличалась от жизни большинства сверстников-москвичей. Окончил школу 'середнячком', поступил в железнодорожный техникум - знаменитый, тот, что у 'трех вокзалов'. По выпуску ему вручили диплом и направили работать помощником машиниста. В 1978 году призвали выполнять конституционный долг. После муромской 'учебки', где готовили связистов, попал служить в Алма-Ату. Служба медом не была, но и те 'страшилки' про армию, что рассказывали 'бывалые' на перекурах в техникуме, оказались досужим вымыслом. Ставший уже привычным ход событий нарушил день, когда вся часть выдвинулась куда-то под Термез, ближе к границе. Но и тогда особых поводов для волнений не было: командиры лишь все чаще рассказывали о 'бедственном положении дружественного народа Афганистана' и еще о том, что, вероятно, в ближайшее время наша страна будет вынуждена оказать афганцам помощь.

В конце декабря уже обжитый лагерь под Термезом пришлось покинуть. Согласно приказу, предстояло совершить марш. Все понимали: конечный пункт следования N 151; Афганистан.

:Первый раз остановились, проехав часа три от границы. Увиденное всех повергло в шок: немытые, босые дети, обступившие машины связистов, были истощены и радовались даже сухой солдатской галете. После достаточно сытой жизни в Союзе, после чистой и светлой Москвы подобный феодализм казался дикостью, чем-то нереальным.

Преодолев намеченный маршрут, колонна остановилась в долине, не доехав несколько километров до Саланга. Здесь и было приказано разбить лагерь. Земля, размытая потоками с гор, легко поддавалась. Ближе к вечеру все машины чуть ли не по крыши были вкопаны и надежно замаскированы:

Весь 'афганский' период Сергея уместился в восемь месяцев. По его собственному признанию, пролетели они быстро. В девятнадцать лет ощущение опасности зачастую притуплено, происходящее вокруг воспринимается не так серьезно. К тому же жизнь в лагере, если исключить периодические обстрелы боевиков, ничем не выдавала боевую операцию, скорее - привычные полевые выходы. О том, что это не полигон под Алма-Атой, а чужая враждебная страна, напоминали приданное боевому охранению вертолетное звено да глубокая яма, выкопанная в лагере. В нее сажали 'духов', захваченных в плен.

Через некоторое время пришла пора возвращения домой. Выполнив свою задачу, часть, где проходил службу Сергей Осадчий, в полном составе убывала к месту постоянной дислокации.

Экипаж, в котором служил Осадчий, замыкал колонну. Через десяток километров пути автомобиль, следовавший впереди, встал. Пока помогали товарищам, колонна ушла далеко вперед, так что дальше двигались самостоятельно. А когда встретилась развилка, на 'общем совете' двух экипажей решили повернуть направо:

Проехав несколько часов по незнакомой местности, поняли: повернули не туда. Даже по следам на дороге было ясно - колонна здесь не проходила. Остановились, чтобы осмотреться. В последний момент, когда уже было собирались двигаться дальше, машины догнал наш БТР. Выяснилось: еще километр-другой - и не избежать бы верной гибели или плена.

После этого курьезного и чуть не оказавшегося трагичным инцидента, путь до моста через Амударью прошел уже нормально. Когда, догнав наконец свою колонну, въехали на родную землю, все вздохнули: испытания позади:

- Хотя прошло уже немало лет, помню тот день до мельчайших подробностей,- рассказывает Осадчий. - Вспоминается, как пересекли долгожданный мост, как радовались, что наконец-то оказались в своей стране. Война для меня закончилась именно тогда.

Гораздо позже, уже уволившись, Сергей Юрьевич не раз вспоминал ту длинную дорогу домой. Понимание, насколько серьезны были события тех лет, как трагично они могли обернуться, пришло тоже гораздо позже - в девятнадцать лет все оценивается по-другому.

Уже вернувшись в столицу и несколько лет проработав машинистом тепловоза, Осадчий вместе с такими же ветеранами той войны решил создать ветеранскую организацию. Мотив был предельно ясен: те, кто вернулись 'из-за речки' живыми и невредимыми, должны помогать семьям погибших, устраивать судьбы раненых. Выбрав этот путь, Сергей Юрьевич следует ему и по сей день. Вот и получается, что он неправ: война для него не закончилась. Фронт работ становится все шире: события последних лет на Северном Кавказе - разве это не война? И солдаты, побывавшие в Чечне, нуждаются в помощи не меньше, чем ветераны Афганистана.

Дмитрий Олишевский