14 февраля 1980 года понтонные мосты через Пяндж под Хайратоном и Айваджжем всколыхнулись под тяжестью брони. Стальные змей, ощетинившись стволами всех калибров, медленно вползли на афганскую землю, углубляясь в тысячелетние пески Балха. А затем на юго-восток, к провинциям Баглан и Кундуз. 201-я мотострелковая Гатчинская Краснознаменная дивизия входила в Афганистан. Впереди были девять лет войны. Второй орден на Боевом Знамени. И совсем рядом - горечь немалых потерь. Кто из солдат или офицеров мог тогда предположить, что дивизия станет "последним легионном империи" на южных рубежах? Что встретит она третье тысячелетие лицом к лицу с афганской войной, имея за плечами опыт еще одной - гражданской войны в Таджикистане? Об этом не думали ни в Белом доме. Ни в Кремле. Но случилось...
Ровно через девять лет, 15 февраля 1989 года, командарм Борис Громов, замыкая последнюю колонну дивизии, покинул Афганистан. Бронетранспортер. На котором он пересек границу, по сей день исправно "служит" в одном из батальонов и на звание музейного экспоната пока не претендует. Впрочем как и немалая часть дивизионной техники, отвоевавшей "за речкой".
Тринадцать лет назад дивизия вся была "афганской". В феврале 2002 года воины-интернационалисты, сверяя свои ряды, насчитывали всего сто три человека. В чьей биографии значится Афганистан. Но эта сотня иной тысячи стоит!
К мнению "афганцев" в дивизии всегда прислушивались, их боевой опыт использовали в полной мере, поскольку события в Таджикистане до середины девяностых годов особо расслабляться не давали. Да ведь и по сей день "черезвычайка" не снята. Месяц службы идет за три. Почти всегда в экстремальных ситуациях решающее слово было за воинами-интернационалистами.
В мае 1993 года при подборе боевого охранения колонны. которой предстояло пройти по Восточно-Памирскому тракту, предпочтение отдавали тем, кто прошел Афганистан. Здесь поясню, что Горный Бадахшан, куда нужно было переправить гуманитарный груз, был прочно блокирован с северо-запада отрядами вооруженной оппозиции. Единственную дорогу - "памиру" - оседлали моджахеды самозванного генерала Ризвона Садирова. Он имел и титул командующего исламским фронтом.
Всю ответственность за успешную проводку каравана тогда возложили на разведывательный батальон, которым командовал Хасанш Баксанов, в ту пору еще майор. Комат, любимец дивизии, хлебнул Афгана полной мерой. Воевал в 66 омсбр, был ранен, "обманул" врачей и вновь вернулся в бригаду после приговора медиков о непригодности к службе в Афганистане. Награжден за отвагу и мужество тремя орденами. Батальон его благотворил. Кстаттттти, Баксанов в начале гражданской войны в Таджикистане несколько раз приговаривался моджахедами к расстрелу именно за то, что не давал отморозкам грабить и насиловать. Так вот, майор и колонну перестроил по афганским канонам, и маршрут до километра расписал, бойцов настроил на последовательные действия в самых неожиданных ситуациях. Сказал перед выходом:"Вы идете к волку в пасть. Колонна - идеальная мишень. Наблюдать всем. Докладывать точно и коротко. Без команды - ни единого выстрела. Последнее считайте самым важным".
Как в воду смотрел комбат. Только выдержка спасла от большой беды перед спуском с перевала Хабуробад. Нажми на курок хоть один в ответ на провокационный обстрел моджахедов - сожгли бы они из дотов на афганском берегу половину колонны. А так помахали голубым флагом миротворцев навстречу пулям, дождались бородатых парламентеров в остроносых галошах и американском камуфляже и поговорили по душам. Хотите воевать? За нами идут танки и САУ. И памирцы вас не погладят по головке за сожженную муку и сахар. Давайте решим миром... А тут еще в небе над ущельем закружили три "крокодила".
Оказывается, Баксанов настоял на сопровождении с воздуха именно на этом участке. Угадал комбат. "Афганцы дивизии гордились тем, что Баксанов вырос до полковника, заместителя командира соединения., и полагают, что после окончания Академии Генерального штаба он вернется в дивизию.
Пример Баксанова не единичен. Комдивы 201-й ставили "афганцев" на самые горячие участки, но и служебному росту не препятствовали. Взять хотя бы майора Сергея Шархеля. Из Афганистана вышел вместе с дивизией, в звании прапорщика остался служить в разведывательном батальоне. Отличный оружейник, фанат разведки, теперь он командир части. То же можно сказать о старшем прапорщике Якове Туруцком.Другому бы хватило двух лет службы в Кандузе, осколочного ранения под Баграмом, а Якова Филипповича из ГСВГ опять потянуло на южный рубеж. В Душанбе он стал командовать отдельным отрядом противопожарных и спасательных работ. Сегодня на счету отряда сотни потушенных пожаров, десятки спасенных жизней. И кто может отказать в опыте и смелости уже немолодому командиру, чьи экипажи первыми прибывают в зону бедствия, который из горящего здания вынес "случайно" оказавшуюся там противотанковую мину.
В управлении дивизии служат подполковник Анатолий Попп и майор Анатолий Мясников. За плечами - знойный Кандагар и неласковое афганское небо. Разумеется, их слово обладает особым весом в оперативном отделении дивизии. А совсем недавно в разговоре двух офицеров довелось услышать: "Старшина увольняться собрался. Трудновато батальону будет". О ком шла речь, я не сомневался. Старший прапорщик Фатех Хасанов - старшина разведчиков. Боевой путь также начинал в Кундузе, входил в Афганистан вместе с дивизией в феврале восьмидесятого в должности командира автомобильного взвода. И вся его армейская судьба связана с дивизией. Здесь даже корреспондент "Красной звезды" свой. Рамазанов Алескендер, полковник запаса, ветеран дивизии, прослужил в Афганистане четыре года. А в 1993 году, когда разворачивалась 201-я, вернулся восстанавливать дивизионную газету"Солдат России".
Какого-то формального совета воинов-интернационалистов в дивизии нет. Но в памятные дни по традиции собираются они в своих гарнизонах. Душанбинцы, к примеру, 15 февраля идут к памятнику Герою Советского Союза Александру Мироненко, возлагают цветы, поминают павших. Но все меньше людей на этих встречах. Время берет свое. А что помнится? Как оценивается через тринадцать лет афганская эпопея ?
Полковник БАКСАНОВ: "Ни дня афганского не забыл. Были хорошие друзья, было настоящее боевое братство. Сейчас, если узнаю, что человек служил в Афганистане, уже считаю его другом. И вывод войск считаю правильным. Многое там было непонятным, многое осталось нерешенным. Но это было делом политиков".
А вот что говорит старший прапорщик Яков ТУРУЦКИЙ:"Пусть прошло тринадцать лет, но твердо знаю - мы выполнили приказ Родины. Мое мнение: лучше бы мы там остались. Так было бы спокойней и для афганцев, и для мира в целом".
Старший прапорщик Ахтам КАЙБЫШЕВ, он воевал в знаменитой 56 дшбр в Гардезе: "Мне тогда был двадцать один год . Много моих ровесников и друзей погибло под Хостом. Зачем нам нужно было туда входить ? А судьба с тех пор меня словно гонит на войну. То Фергана, то Ош, то Чечня, а теперь вот Таджикистан".
Афганцы 201-й, как никто другой, имеют право на свою точку зрения. Они и по се день стоят лицом к Афганистану, из которого прут наркота, контрабандное оружие, из которого вновь постреливают, уже после талибов, по российским поста. А в окопах и траншеях на берегу Пянджа вот уже десять лет днем и ночью несут службу российские солдаты. Если среди них увидите кого годами постарше, то не ошибетесь, спросив про службу в Афганистане. И они напомнят вам не то, как входили в воюющий Афганистан, а то, как сегодня охраняют от расползания этой войны все Содружество. Вы и сами видите.
А. Нешин Душанбе |
